Ручная кладь

Год издания: 2007,2006

Кол-во страниц: 320

Переплёт: твердый

ISBN: 978-5-8159-0735-5,5-8159-0607-7

Серия : Поэзия

Жанр: Поэзия

Тираж закончен

Книга стихов Веры Павловой – лауреата премии Аполлона Григорьева.

Здесь собраны стихи 2004–2005 годов.

 

 

гладишь там где как ни гладь
не погладишь против шерсти
нежности ручная кладь
срочный вклад на случай смерти
под подкладкой шапки клад
золотой запас подкожный
тонкорунный маскарад
авантюры на таможне

Почитать Развернуть Свернуть

Плавность, с которой нежность переходит в страсть.
Резкость, с которой страсть переходит в нежность.
Центростремительность страсти. Центробежность
нежности: никогда не вдоволь, не всласть,
не до отвалу. Нежности не и но...
Неужели никому не дано
долюбиться до последней черты —
до растворения я, сотворения ты?


В разлуке любовь растёт
стремительно, как чужая
дочь. Неужели год?..
Смотри-ка, совсем большая,
взрослая — хоть под венец.
Небось, отбою не знает?
Довольный, смеётся отец.
Мать губы кусает.

Ласковый жест сгибаю как жесть
и строю дом, начиная с крыши.
Пишу то, что хочу прочесть.
Говорю то, что хочу услышать.
Пишу: горечь твоя горяча.
Молчу, по Брейлю тебя жалея.
Мурашки, ползите домой, волоча
нежность в сто раз себя тяжелее!


Ты поймаешь рыбку — и отпускаешь,
я поймаю строчку — и отпускаю,
она возвращается: чего тебе надобно, старче?
Ты притворно злишься: за старче ответишь!
Мне не до шуток: хочу быть твоей старухой.
А что до корыта — того, что о быт разбито, —
бог с ним, с корытом. На что оно мне, корыто?


Смотреть на плавки, видеть поплавок,
пощипывать, покусывать сосок
малины у соседа под забором
и сыпать соль на раны помидорам.

Рецензии Развернуть Свернуть

Мало неприличных слов

15.06.2006

Автор: Евгений Лесин
Источник: НГ Ex Libris, № 20


Очередной сборник стихов. Что хорошо: все тексты короткие. Все. Сейчас подобное – редкость, и надо ее ценить. Что еще хорошо (хотя для многих «истинных поклонников» скорее плохо): мало неприличных слов. Мало, но есть. Темы-то у Павловой все равно те же самые, то есть предельно неприличные. Первая: любовь, вторая: любовь. Речь, сами понимаете, идет о любви физической. Ибо другой и не бывает. «Если хмуришь брови,/ значит, я ни при чем. / Если вижу профиль,/ значит, ты за рулем. / Если сплеча рубишь, / кровь на плече моя. / Если меня не любишь, значит, это не я». Что плохо: много стихов про стихи. Даже не много, но они ведь есть, есть они. И у всех есть. Сколько же можно? Кино про кино, стихи про стихи. Хотя, разумеется, все грешат, тем более у Павловой даже стихи про стихи, и те хорошие. Так что данный пункт про «плохо» можно перенести в рубрику про «хорошо». Что еще плохо: почти все стихи одинаковы. Помните, историю с эпиграммой Гафта на Ахеджакову? «Всегда играет одинаково артистка Лия Ахеджакова». Он потом объяснял: одинаково ХОРОШО. Тот же случай и с Павловой. В конце концов почему яблоко должно напоминать по вкусу слабосоленую сельдь? Яблоко должно быть яблоком. И восьмистишие – излюбленный павловский размер – должно быть восьмистишием. Значит, и данный пункт про «плохо» можно перенести в рубрику про «хорошо». Если меня не любишь... Вот именно. Тем более что и Павлова меняется. Эротики вот стало меньше. Мало того, эротика ее, как говорят порнодельцы, – стала мягче. Так и должно быть. Естественный процесс. Как бы вам объяснить? Ну, вот пример из мира прекрасного. Раньше мы пили стаканами и не закусывая, теперь рюмками – закусывая, запивая. Но пить-то меньше не стали! Души наши не стали черствее. Так и здесь. Поэт меняется. Что делать? Дети растут, родители стареют – вот и стихи немножечко о другом уже. И меньше неприличных слов. Главное, что любовь, чудесная любовь все равно остается такой же чудесной: «Напиши струей на снегу,/ слово из которого льется. / Я так никогда не смогу. / Не дано – надо. Но – хотца!../ Отливает солнцем струя. / О, какая дивная нега –/ написать здесь свое Здесь-был-я/ на скрижалях первого снега!..» Есть у Павловой даже гражданская лирика, хотя и она, разумеется, не без эротики: «Не знали, что такое зависть,/ глотали комплексный обед,/ одною «Правдой» подтирались/ и веровали: Бога нет». Редкий, согласитесь, случай. Ибо значительно больше все же привычного, знакомого. Того, что и ждут от нее: «За тобой,/ мой родной,/ как за каменной стеной:/ хочешь – пой,/ хочешь – вой,/ хочешь – бейся головой». Такая вот ручная кладь. То есть то, что несут на руках. Мужчина несет ее, она несет свою красоту. В том числе и красоту слов. «Дело не в подкрашивании губ и век,/ не в кружевах и блестящих камушках.../ Женщина – это такой человек,/ которому все время хочется замуж». Поэт, любой автор книг, кстати, тоже. Хочет замуж за читателя. Что ж, мир, как говорится, и любовь.

 

Ручная кладь

10.07.2006

Автор: Николай Александров
Источник: Time out


Вроде бы совсем недавно Вера Павлова удивляла откровенно женской поэзией, интимными признаниями, обнаженными подробностями, физиологической раскрепощенностью. Каких-то два года назад было "Совершеннолетие", девический дневник взросления, поиск и утверждение главного героя жизни - мужчины. А существо поэзии для нее состояло в настойчивом смешении телесного и душевного. И вот теперь "Ручная кладь". Интонация осталась прежней. И голос тот же. Но вот взгляд на мир - другой. Правда, прежняя филологически-эротическая отвага нет-нет да и проявит себя: "Лягу рядом прилагательным, Подлежащим лягу под, Буду вынимать внимательно - волосок, попавший в рот. О сладчайшее, горчайшее, Узнаю твой терпкий вкус, Действительное причастие! И бессмертья не боюсь". Бессмертья, может быть, Павлова и не боится, но вот о смерти и старости задумывается все чаще и чаще. Как будто предчувствует. Примеряется: "Юная спит так - будто кому-то снится, Взрослая спит так - будто завтра война, Старая спит так - будто достаточно притвориться мертвой и - смерть пройдет Дальней околицей сна". По этой причине и сборник читается почти как подведение итогов или промежуточный финиш. И едва ли случайно книжка заканчивается самоэпитафией.

Отзывы

Заголовок отзыва:
Ваше имя:
E-mail:
Текст отзыва:
Введите код с картинки: